Колокол Фа диез III

"Особой известностью и популярностью в 1920-х гг. пользовался музыкант-звонарь К.К. Сараджев, звонивший на колокольне церкви Марона Пустынника в Старых Панех (на улице Большая Якиманка) и досконально изучивший московские колокольные звоны и колокола. Слушать его звон горожане специально приезжали из разных концов Москвы. Чрезвычайно интересовался колоколами А.Н. Скрябин. Обертоновый звукоряд большого колокола Собора Богоявления в Елохове имеет своеобразную проекцию в ряде произведений композитора (поэма «К пламени», «Окрылённая поэма», «Поэма томления», ряд сонат, прелюдий, мазурок). «Колокольностью» пронизаны и многие произведения С.В. Рахманинова. На рубеже 1920—30-х гг. почти все московские колокола были сданы в Рудметаллторг на переплавку. В 1930 колокольные звоны в Москве были официально запрещены. Лишь на нескольких колокольнях сохранились собственные подборы. На них работал старейший звонарь Москвы В.И. Мошков, который донёс до наших дней традиционный московский колокольный звон конца XIX — начала XX вв. и передал это искусство многочисленным ученикам. С начала 1990-х гг. в Москве началось возрождение колокольных звонов. Колокольни оснащаются главным образом колоколами современного литья или металлическими билами («пластинчатыми» колоколами). Так, церковь Всех Святых бывшего Алексеевского монастыря (Красносельский переулок) полностью оснащена только билами, звон которых благозвучен и практически неотличим от колокольного. Энтузиастом возрождения бил является металлург А.И. Жихарев (изготовленные им била находятся на многих колокольнях московских храмов).Москве от 1668 были даны регламентации звонарям, позволяющие легко определить, в каком районе пожар: если загорится в Кремле — «бить во все три набата в оба края, поскору»; если загорится в Китай-городе — «бить в один Спасский набат в один край, скоро же»; в Белом городе — «бить в Спасский в оба края и в набат, что на Троицком мосту в оба же края потише»; в Земляном городе — бить в набат на Тайницкой башне «тихим обычаем»; общее указание — «бить развалом с расстановкою». В Москве разнообразие колокольных звонах было обусловлено огромным количеством церквей; каждый звонарь, беря за основу какой-либо незатейливый ритмический рисунок, варьировал его по своему усмотрению.Ивана IV Фёдор, неоднократно звонивший на колокольнях московских соборов и предпочитавший порой колокольные звоны государственным делам. В середине XVII в. звоны уже были «многоголосны»; на московских колокольнях находилось несколько тысяч колоколов, которые во время богослужения издавали разнообразный звон. Сохранились сведения, что колокола «Ивана Великого» составляли между собой «музыкальную гармонию», а при храмах Москвы было от 4 до 12 колоколов, приспособленных для «произведения музыкальной гармонии»"